— Чур меня, чур!

       Интересно, они все будут так делать?

       Парнишка выпучил глазёнки и закричал так, что у меня заложило уши. Звук от столкновения его тяжёлой тушки с деревянным полом гулким эхом пронёсся по маленькой комнате, своими размерами больше напоминающей шкаф. Или лифт.

       В ответ на шум задребезжала местами ржавая железная батарея, синяя краска на которой облупилась от времени. Кажется, ремонта тут не было лет так пятьдесят, или даже больше. От повторного колебания с батареи посыпались хлопья той самой краски, после чего из-под скрипучих половиц раздались грубые крики.

       Понятно всё, соседи развлекаются. Может, и их прихватить? Ладно, позже с этим разберусь.

       Выразительно выгибаю бровь и обвожу взглядом его жилище.

       Надеюсь, впечатление я на него произвожу соответствующее.

       Кошмар, как он тут живёт? Кусок выцветших обоев в углу свисает, как сопля из носа младенца, штукатурка, того и гляди, на голову посыплется. Одежда кучами разбросана по всем углам. Хотя эти кучи больше напоминают курганы. Не удивлюсь, если в них кто-то похоронен.

       Скольжу взглядом к противоположной стене. А вот и кровать. Да уж, такое впечатление, что бельё постельное он не менял с самого своего переезда сюда. Оно же уже серое, как мокрый цемент. И в пятнах. Не буду думать, какого они происхождения.

       По всему полу разбросан мусор: пачки из-под чипсов, коробки из-под лапши — неужели, из той ужасной закусочной, где мне попался таракан? — бутылки, крышки, салфетки.

       Ну, надо же, он даже салфетки не выкидывает! Надеюсь той, что валяется у меня под ногами, он вытирал рот.

       Антисанитария. Причём полная.

       Тихо выдохнув, я подогнула под себя ноги и повисла в воздухе в позе «лотоса», почёсывая острым концом своей косы подбородок. Ну, чешется, что поделаешь? Наверное, аллергия.

       А паренек нервный оказался. Посмотрел на мои манипуляции и, как давай орать, точно я ему ногу отгрызаю.

       — Чего орёшь-то? – ох, не нужно было так сразу к нему обращаться.

       Ноги его задрожали, он стал отползать, насколько это вообще было возможно, а потом как вскочил. Я аж сама удивилась.

       — Погодь, там…

       А я что? А я не успела предупредить его. Какие же люди всё-таки нервные. И глупые.

      Ну, вскочил. Ну, побежал. Так там же дверь.

       Паренёк, дико размахивая верхними конечностями, с разбегу врезался в деревянную преграду. И снова этот знакомый гулкий звук.

       Я тихо вздохнула и прикрыла рукой глаза.

       — …дверь. Ещё один носопырку разбил.

       Да что же они все так реагируют?

        — Эй, малец, ты там как, ещё живой?

       Наверное, это прозвучало странно.

       Парень на мгновение замер, зажимая пальцами нос, после чего медленно повернулся. Да уж, красавчик, ничего не скажешь: волосы растрёпаны, под глазами мешки, на лице кровь, да и футболка с шортами ей запачкана. И глазёнки дикие-дикие.

       Медленно достаю из кармана фото. Волосы рыжие, глаза карие, веснушки — что там с веснушками? прищуриваюсь — есть, нос курносый, телосложение обычное. Точно он.

       — Вы кто?

       — Ты это серьёзно? – не, ну он серьёзно, что ли?

       Он хлюпает разбитым носом и вытирает кровь краем футболки.

       Я обречённо вздохнула. Что-то не везёт мне с человеками.

       А он всё ждёт, насупившись и набычившись, словно дикий зверь. Объятый страхом, готовый броситься на меня в любой момент.

       — Смерть я. За тобой вот пришла.

       — За мной? — он снова округлил глаза, как в первый раз, и они стали похожи на маленькие блюдца.

       — А ты видишь кого-нибудь ещё?

       Он обвёл взглядом комнату, словно надеясь, что в ней действительно есть кто-то ещё, помимо него самого.

       Забавный.

       — Почему я?

       Парнишка медленно осел на пол и обхватил руками голову. Интересно, о чём он сейчас думает? Хотела бы я знать. Люди — они всегда так делают. Сидят и думают о чём-то. Наверное, размышляют о своей судьбе, думают, почему я пришла именно к ним. Или вспоминают всю свою жизнь. Или думают о других людях, которые им дороги.

       — Время пришло, — нет, ну, а что я ещё могу ему сказать?

       Он резко поднял голову и посмотрел на меня долгим внимательным взглядом. Надо же, он, оказывается, совсем не страшный. Привести бы в порядок, найти работу и девушку. И вот тебе среднестатистический человек. Был бы.

       — А… идти нужно сейчас?

       Тут уже я выпала в осадок. Изумлённо выгнула бровь и почесала кончиком лезвия макушку.

       — А ты что же, отсрочки хочешь?

       Парень дёрнулся мне навстречу, но, видимо, заметив мою скептическую лыбу, остался сидеть на месте. Зародившая надежда погасла так же быстро, как и вспыхнула. Действительно забавный.

       Не, я, конечно, могу устроить. Но стоит ли это того?

        — Нет. Мне не нужна отсрочка.

       — Тем лучше, — протягиваю ему руку. — Идем.

       — А можем мы… немного поговорить?

       — Поговорить?

       Вот это да. Никогда ещё в моей практике такого не было. Мудрецы, правители, личности, так сказать, были. Но первый раз со мной хочет поболтать маленький дрочун. То есть, задрот.

       Парнишка поднялся с пола и, уже даже не пытаясь остановить кровь, сел на продавленный от времени грязный матрас.

       — Присаживайся, Смерть.

       — Можешь звать меня Госпожой.

       Шутка. Обычно меня так и зовут, но этот парниша такой забавный. Давно таких не встречала.

       А он покорно кивает, пытаясь смирить со своей судьбой, и приглашает сесть рядом.

       Нет уж, увольте. Потом лечись от всего подряд.

       — О чём же ты хочешь поговорить?

       Он задумчиво обводит меня таким взглядом, что становится не по себе.

       — Почему ты так выглядишь? Как человек?

        — Вы, люди, боитесь всего неизвестного вам. Я появилась перед тобой в образе молодой девушки — ты испугался меня. А теперь представь, что было бы, появись я перед тобой в своём настоящем обличии?

       Я точно представляю: его бы стукнул инфаркт, и мне не пришлось бы тут задерживаться.

       А он лишь понимающе кивнул.

       Где-то в области груди закопошилась совесть, царапая меня своими маленькими когтями-укорами.

       — А что у тебя в руке? Планшет что ли?

       — Ты в каком веке живёшь, мальчик? Естественно. Или же ты думал, что я до сих пор со свитками из папируса бегаю?

       Он снова кивнул.

       Это начинает раздражать.

       — И Интернет есть?

       — Есть.

       — А почему вы, Госпожа, бумажную фотографию с собой взяли?

       Оппа. Сказать ему, что ли, правду, что я Интернет забыла оплатить?

       — Дань традициям. Лучше скажи, что за гадюшник ты тут развёл?

       Парень стыдливо отвёл взгляд и изогнул брови, отчего они смешно сложились домиком. Вот теперь он выглядит лет на четырнадцать, и не дашь своих восемнадцати.

       Глупый. Молодой и глупый.

       А совесть, казалось, стала карабкаться по горлу, посеяв в груди семена сомнения.

       Что же он творит, паршивец?

       Агрегат у меня в руках завибрировал, и на дисплее планшета высветилось новое имя. Пора идти.

       Я вновь скользнула взглядом по этому юнцу, что с достойной покорностью и смирением встал рядом со мной.

       Я знаю, что в будущем он мог бы стать хорошим врачом и спасти множество жизней. Я знаю, что он мог бы быть добровольцем, который поможет разбирать завалы после наводнения. Я знаю, что у него могло бы быть трое детей, и что жена его могла бы быть красавицей.

       И к чему я это всё?

       — Эй ты, детина великовозрастная, — на меня устремился взгляд карих глаз, — давай руку.

       Я сжала его ладонь и потянула. Теперь его душа стояла рядом со мной. Чистая и невинная.

       Даже немного жаль забирать таких мальцов.

       Тело бухнулось на пол с ещё большим грохотом, чем в первые два раза. А душа так и осталась стоять рядом, взирая на всё с нескрываемой горечью во взгляде.

       — От чего я умер? Сердечный приступ?

        — Ну, на самом деле, ты умер от отравления газом.

       — Так вот, что это был за запах.

       Чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке. Такой смешной.

       Хлипкая дверь внезапно содрогнулась от обрушившихся на неё ударов. А, это же тот самый сосед снизу.

       Достаю из кармана коробок и под недоумевающий взгляд паренька вытаскиваю короткую спичку.

       — Что это? — вопрошает он, догадываясь о моих намерениях.

       Неужто котелок заварил?

       — Дезинфекция.

       Ехидно улыбаюсь и по-дружески хватаю его рукой за шею.

       — Теперь я покажу тебе мир, малец.

       Чиркаю спичку, и нас окутывает пламя. У нас ещё есть время.